одной, остальные боролись за место в очереди. И я думал, что попал в какой-то дерьмовый мир сюра, но… из-за тонкого забора ко мне обратилась самая милфна милфа, которую я только встречал:
— Ну привет, ковбой, ты потерялся?
— Я… — я мог лишь стоять и смотреть на огромные сиськи девушки-коровки. Бледная кожа с коричневыми пятнами, дойки такие, что я мог бы спрятать в них член, а уж бедра…
— Тебе помочь? — милфа вышла из загона, осторожно оглаживая меня по лицу и заглядывая в глаза. — Ты поранился?
— Я…
Женщина-коровка обняла меня, укладывая головой себе на сиськи. Она гладила меня по волосам, по спине, разочек даже за зад потрогала:
— Ничего, что бы у тебя не случилось, все поправимо. Давай я дам тебе немного молочка и тебе станет лучше.
Мой член просто готов был штангу поднять в этот момент. Да и я вместе с ним. Черт, а можно мне так молочка, а? Стой, женщина, зачем тебе стакан⁈ Но она уже поставила его на небольшой столик. Я же успел расстроиться, но милфа спустила с груди рубашку, освобождая просто невероятно классные сиськи. Глядя на меня, она сжала сосочек, направляя струйку молока в стакан. Оно шло плохо, коровке было неудобно делать это самой.
— Ковбой, ты не поможешь? Я немного устала…
Словно робот я подошел к ней сбоку, берясь рукой за грудь. Нашарив пальцами сосок, я слегка сжал его, но не для того, чтобы сцедить молока. Женщина застонала, и в этот же момент я сжал и её вторую грудь, уже просто играясь с ней. Молоко тут же потекло у меня по рукам, и я едва в штаны не кончил. Её коровьи ушки трепетали, женщина постанывала в такт моим движениям и закусывала губы.
Я толкнул её ко пню, усаживая на него и падая лицом в грудь. Перебравшись к соску, сжал его зубами, чувствуя, как молоко хлынуло мне в рот. Не скажу, что это моя главная фантазия, но… вышло довольно горячо. Коровка уже терла себя между ног, я ей их раздвинул, видя под юбочкой треугольничек коричневых волос. Сил терпеть не было совсем, так что я рывком стянул штаны, но коровка не собиралась играть по моим правилам.
Она скинула с себя одежду, ложась на мягкую зеленую траву. Я навис над ней, приставляя влажный член к ещё более влажной киске. Черт! Легко скользнув внутрь, я полностью вжался в неё, поднимая руки на огромные сиськи. Милфа разводила ноги все шире, а потом сцепила их за моей спиной, заставляя меня входить по самые яйца. Казалось, ещё немного и они тоже скользнут внутрь. Её киска была классной, розовой и очень мягкой.
Набирая темп, я чувствовал, что вот-вот кончу. Милфе же было мало, она только распалялась. Остановив меня, подтянула меня выше. Я задумку понял, входя мокрым членом между сиськами. Каждый раз, как моя головка показывалась у неё возле лица, коровка облизывала головку. Наконец, подавшись вперед, я кончил, забрызгивая женщине все лицо. Она руками стала собирать сперму с груди и лица, отправляя её в рот:
— Ну вот, ты тоже накормил меня молочком. Какой хороший мальчик.
Теперь милфа завалила на траву меня, мягко надрачивая и заставляя член встать вновь. Он, что удивительно, слушал её, твердея. Тогда коровка забралась на меня верхом, присаживаясь и разводя руками половые губы. Из покрасневшей дырочки сочилась густая смазка, стекая спрямо мне на головку. Женщина тоже это видела, осторожно присаживаясь, по чуть-чуть. Вот головка коснулась её дырочки, вот она нырнула внутрь. Я жмурился, чувствуя, что уже снова готов кончить только от одного вида, как милфа насаживается мне на член.
Наконец она рывком опустилась, начиная двигаться. Коровка буквально прыгала на мне, потом и вовсе легла, поднимая и опуская зад. Так мне было проще мять её сиськи. Я сил не жалел, жал их по всякому, сдавливал, нырял в них лицом. Снова пососал набухшие соски, размазывая по ним слюну. Наконец, мы оба были готовы кончить. Я держался из последних сил, чувствуя, как киска милфы сжимает мой член. Я кончил в неё, выгибаясь и содрогаясь. Это было слишком хорошо, просто невозможно.
Но женщина ухмыльнулась, поглаживая себя по киске:
— Ну что, ковбой, ещё разок?
23. Дровка
Я лежал на зеленой траве, глядя на проплывающие мимо облака. Черт, это задание было сложно пройти уже по факту того, что не хотелось уходить. Мне казалось, стоит выйти из этого странного места, как на меня снова станут сыпаться дурные вещи. Там снова нужно будет что-то решать, что-то делать, как-то спасаться, с кем-то драться. Я же просто хотел вот так смотреть на облака, наслаждаясь покоем. Да, я все ещё пленник игры, пленник людей, решивших, что они вправе вершить чужие судьбы. Но… среди высокой колышущейся на ветру травы, я все-таки был чуточку свободнее.
— И все-таки, — лежащая рядом коровка перевернулась набок, рассматривая мое лицо. Она провела кончиком пальца мне по носу, переходя на губы, — сюда редко когда приходят игроки. И это либо заблудившиеся путники, либо тестировщики.
— Я тестировщик, — я губами словил изящный пальчик, оставляя на нем почти невесомый поцелуй. — Мне говорили, что вы, как один живой организм, все обо всех знаете.
— Мы здесь очень обособленны, — вздохнула коровка, нежно улыбаясь. — Нам незачем анализировать общую базу. Мы… отдельно.
— Что ж, — я приподнялся на локтях, скользя взглядом по разъехавшимся сиськам коровки, — Одно время была беда с боссом на шестом, так что мы заново проходим остаток игры. Мне нужен какой-то особенный яд. Паука-фермера.
— Он хозяин этого места, — улыбнулась коровка, слегка сощурившись. — Хочешь расскажу, как этот яд использовать? — получив кивок, она продолжила: — Обмакните в него стелу и нанесите ею последний удар. Это когда хп у босса не останется, а а он все никак умирать не будет. Но не раньше. А то замучаешься хозяина доить.
— М-да, с каждым боссом я думаю, что сложнее быть не может, а оно вот, — я потянулся,
